9

Группа «Надежда»

Старая консервная банка оказалась вовсе не банкой, а ей самой, чтобы узнать обо всём, пришлось умереть за эту ночь пять раз, умереть страшной, мучительной смертью... И так будет с ними со всеми, если она не найдёт никакого выхода... И времени осталось совсем мало, почти нет... Тира резко отняла ладони от лица и взглянула на часы: начало второго. Она проспала четыре урока. Ничего, впереди ещё три. Да и кого это будет волновать через пару лет... Надо что-то делать. Незамедлительно. Для начала...
Тира вскочила и включила компьютер. Для начала надо было найти подтверждения, хоть какие-нибудь, всему увиденному, или, вернее, пережитому. Она открыла в интернете поиск и напечатала: «группа «Надежда». Через пару секунд на экране появилось около полутора тысяч ссылок, на сотню страниц. Тира пробежала глазами первые пятнадцать, перешла на следующую страницу, потом на следующую...
«Группа британских учёных не оставляет надежду найти доказательства совершенныо иных форм жизни на земле.
— Мы убеждены, — сказал в интервью профессор Сорн, — что клеточная форма жизни не является единственно существующей на данной планете. Доказательства тому...»
«Земляне надеются найти братьев по разуму на своей же планете...»
«...ваша единственная надежда — группа препаратов энергоусилителей, выпускаемых нашей компанией...»
«Вы потеряли надежду на будущее? Не отчаивайтесь! Группа экстрасенсов вернёт вам радость жизни...»
Бред. Так можно просмотреть все полторы тысячи ссылок и ничего не найти. Тира снова открыла поиск, на этот раз расширенный, перенесла слова «группа «Надежда» в графу «С точной фразой», потом, подумав, потребовала найти документы только 60-80 летней давности.
Через несколько секунд на экране появилось пять ссылок.
1 Группа «Надежда» — правда или журналистская утка? Исследование ведёт наш корреспондент.
2 ...прошёл слух о том, что пять человек, составлявших группу «Надежда», погибли в «сумерках»...
3 Возмутители спокойствия мирных граждан назвались группой «Надежда»
4 Группа «Надежда» угрожает нам концом света
5 ... люди, откликнитесь ради своего собственного будущего, ради будущего своих детей! Пока не стало поздно... Группа «Надежда»
Сердце ёкнуло. Неужели… оно? Тира нажала на последнюю ссылку. Открылся документ размером на страничку, с очень простым форматированием, без ссылок или рисунков, только текст, чёрным по белому. Похожий на листовку.
«Вот уже несколько десятков лет над нашими головами сгущаются «сумерки» —чёрные облачка на небе становятся всё явственнее и явственнее. Кто-нибудь из вас задавался вопросом,что это такое на самом деле, почему и до какой степени им расти, что они принесут с собой? Мы — да. И потому не можем молчать.
Двое из нас работали в институте и входили в группу, занявшуюся исследованием этой проблемы. Но после получения первых результатов группу прикрыли. «Почему?» — спросите вы. Слишком пугающей была правда. Слишком мало времени на поиск выхода. Слишком большая ответственность. Те, кто остановил исследования, поступили по отношению к человечеству, как врач — к безнадёжно больному. Попытались скрыть от него правду, не дав даже шанса для борьбы. Мы не согласны с этой политикой. Мы верим, что человечество может и должно выжить, должно продолжать бороться. «Сумерки» — наша болезнь, тяжёлая, но излечимая, и только вместе мы сможем её победить. Мы не прекратили наших исследований, мы продолжаем их вопреки всему и хотим донести правду до вас. Мы можем и будем продолжать наше дело и надеемся на вашу поддержку. В этой небольшой листовке мы не можем представить вам результаты исследований и все доказательства нашей правоты, которые — поверьте нам — убедительны, но мы ознакомим с ними всех и каждого, кто пожелает знать. Не покупайтесь на заявления о том, что «сумерки» — всего лишь безобидное явление природы, это НЕПРАВДА! Они несут с собой зло и смерть, они сами — зло. И мы не должны перед этим злом отступать, сейчас всё зависит от нас, и в наших силах сохранить жизнь будущих поколений и прекрасной планеты, являющейся нашим домом.
Мы обращаемся ко всем, к каждому, кто нас слышит: люди, откликнитесь, ради своего собственного будущего, ради будущего своих детей! Пока не стало поздно...
Группа «Надежда»
Тира перечитала обращение несколько раз. Да, это всё правда... Она помнила, как они писали эту листовку. Как она писала эту листовку несколько минут назад. И тогда их не услышали... Так кто услышит теперь её, одну, ребёнка?! Крайне волнуясь, Тира вернулась к результатам поиска, перечитала оставшиеся пункты и выбрала второй. В ответ на запрос открылась красиво оформленная страничка с цветными фотографиями двух мужчин — постарше и помоложе — корреспондента и интервьюируемого. Выделенный крупным жирным шрифтом заголовок гласил:
«На днях прошёл слух о том, что пять человек, составлявших группу «Надежда», погибли в «сумерках». Мы попросили нашего корреспондента взять интервью у министра охраны окружающей среды с просьбой прокоментировать ситуацию».
Тира бросила взгляд на фотографии и перешла к беседе.
«— Вы можете прокомментировать эту информацию?
— Это информация, комментировать которую нет никакого смысла. Обыкновенная провокация. В «сумерках» погибнуть невозможно. Это не образование, как утверждала так называемая «группа», это просто игра света и тени... До них нельзя достать, точно так же, как нельзя достать до неба или дойти до горизонта.
— Если это ложь, то кем и с какой целью она распространяется?
— Я уверен, что эта информация распространяется самими членами данной организации. Это беспринципные люди, пытающиеся любыми средствами привлечь к себе внимание. Люди, подобные им, были во все времена. Они мешали жить другим, возмущая спокойствие, натравливая граждан друг на друга, поднимая восстания и войны, в которых бессмысленной смертью гибли миллионы. Я искренне рад и горд за наших людей, которые не позволили себя обмануть, не позволили посеять в обществе страх и панику, разглядев истинное положение вещей.
— Одним из главных аргументов группы «Надежда» было то, что «сумерки» растут. Вы можете что-нибудь сказать по этому поводу?
— Только одно. Этот так называемый аргумент рассчитан, видимо, на детей, но никак не на взрослых образованных людей, знакомых с историей и географией. Или они считают, что никто из нас не помнит о том, как в течение миллионов лет на земле менялся климат и двигались материки? Каждый из нас переодевается по нескольку раз на день, почему же мы хотим отказать в этом праве своей планете?
Я не смог сдержать улыбку, представив, как в течение нескольких лет хожу в одном и том же костюме, не снимая.
— Да, наверно, вы правы... Однако, почему «мы»? Как честный журналист, я обязан защитить своих читателей от подозрений в несправедливом отношении к нашему общему дому...
— О, простите меня, — мой собеседник неловко улыбнулся. — Безусловно, это так, и я ни в коем случае не хотел обидеть никого из читателей. Просто подобные заявления меня крайне возмущают. Мы считаем себя царями природы, хотя на самом деле это она над нами царит.
— Справедливо, справедливо... В завершение нашей беседы, хотели бы вы сказать что-то ещё тем, кто будет читать это интервью?
— И не только им. Я бы хотел обратиться ко всему человечеству. И сделаю это, как ни странно, словами той самой группы. Человечество выживет, и всё зависит он нас, от нашей смелости смотреть правде в глаза и мудрости видеть эту правду. Наше будущее в надёжных руках, я вижу это.
— Спасибо.
— Вам также спасибо».
Чем дальше Тира читала, тем больше в ней вскипало возмущение. «Это ещё вопрос, что именно называть провокацией», — процедила она сквозь зубы. И у него ещё хватило наглости вспомнить о словах «Надежды»! Ему не приходилось умирать в этих «сумерках», не приходилось чувствовать эту боль и этот ужас... Она закрыла интервью и перешла к следующей сслыке. Потом к следующей. И к последней. Везде твердили наперебой о том, что это «ложь», «провокация», «инсинуация» и так далее. Люди, опасные для общества... Преступники...
Им так никто и не поверил... И вот теперь они передали свои знания ей. А что ей с ними делать? Что она может? Она прожила за эту ночь пять жизней, разных, неповторимых, так страшно оборвавшихся в борьбе за одну цель... Она была каждым из членов группы: Якирой, Дэдриком, Премитасом, Антренной, Кауртой... Тирин взгляд упал на валяющийся на полу цилиндр. Цилиндр, а не консервная банка. Цилиндр, плотный энергетический сгусток, пять кубов членов группы «Надежда», оставивших себя без всякой защиты перед палачом ради того, чтобы спустя несколько десятков лет девочка нашла его и поверила им, и, воспользовавшись их знаниями, помогла планете и людям выжить... Но что она может сделать? К кому обратиться?
И тут вдруг Тира вспомнила об отце-призраке. Значит, это и есть та самая рана... и то, о чём она всегда знала... Он-таки рассказал ей то, что хотел.
Борясь с начинающей её бить крупной дрожью, Тира выключила компьютер, встала и направилась в ванну. Расплескав вокруг себя воду, умываясь, она оделась, с трудом попадая руками в рукава и пуговицами в петельки. Потом растерянно оглянулась по сторонам и, вместо того, чтобы взять сумку с книгами, подняла с пола дрожащей рукой цилиндр, вздрогнув при прикосновении. Только сейчас она заметила, что его стенки за эту ночь ещё больше истончились и стали светиться сильнее.
Сжимая цилиндр в руке, она бежала по улице, без шапки, в полурасстёгнутом пальто... Не заворачивая в раздевалку, как была, девочка поднялась по лестнице на третий этаж, почти пробежала по корридору и открыла дверь кабинета.
— ...формула ускорения, — услышала она знакомый голос, сопровождаемый стуком мела по доске.
Девочка перешагнула через порог и остановилась. Миррет замолчал и оглянулся. Все в классе тоже оглянулись. Оглянулся и учитель. Наверно, у неё был действительно ужасный вид, потому что Миррет в ту же секунду отложил мел и направился прямо к ней. Кроме его торопливых шагов, упавшую тишину не нарушало ничто.
— Тира, что случилось? — спросил парень, беря её за плечи.
Тира смотрела на него стеклянными глазами, не в состоянии вымолвить ни слова.
— Я сейчас...
Он подошёл к Камиту Ватановичу и о чём-то шёпотом попросил. Учитель кивнул. Миррет вернулся к Тире и вывел её в коридор.
— Ты в таком виде шла по улице? — спросил он. Девочка дёрнула головой. Миррет критически её осмотрел, расстегнул верхние две пуговицы, которые были застёгнуты, и вынул Тиру из пальто. Потом отвёл её к окну, положил пальто на подоконник, достал у себя из кармана расчёску и принялся аккуратно расчёсывать её спутанные волосы. Несколько секунд Тира продолжала неподвижно стоять, точно замороженная, а потом шагнула к нему и, всхлипнув, уткнулась ему в грудь. Миррет молча её обнял, поглаживая по голове.
— Ты мне расскажешь, что случилось? — спросил парень спустя какое-то время.
Тира подняла на него заплаканные глаза.
— Я... Миррет, я видела... — проговорила она. — Я знаю, как они все умерли... Я была ими, каждым из них... Якирой, Кауртой, Премитасом, Дэдриком, Антренной...
— Группа «Надежда»? — переспросил парень.
Тира ткнула ему в грудь руку с цилиндром.
— Это не консервная банка! — взвизгнула она. Голос её срывался на истерический крик. — Это их кубы! Я умирала в «сумерках» вместе с ними!!!
Миррет снова прижал её к себе.
— Тира, ты мне всё расскажешь через десять минут, ладно? Сейчас закончится урок, и все разойдутся по домам.
Тира слабо кивнула.
Прозвенел звонок. Начали открываться двери кабинетов. Продолжая обнимать девочку одной рукой за плечо, Миррет в другую взял её пальто и повёл Тиру к кабинету физики, откуда уже выходили с любопытством глазеющие на неё ученики, к счастью, не из её класса. Миррет завёл её внутрь.
— Потом закроешь кабинет и сдашь ключ, — сказал, одеваясь, Камит Ватанович. — Ключ на столе.
Миррет машинально кивнул. Он положил Тирино пальто на парту, усадил её на стул и сам сел рядом. Хлопнула, закрываясь, дверь за преподавателем.
— Что? — спросил Миррет негромко. — Что произошло?
— Миррет, ты когда-нибудь умирал? — спросила девочка, заглядывая ему в глаза.
— Нет, — честно сказал парень.
— А я умирала, — её голос снова задрожал. — Сегодня ночью. Пять раз подряд. Это был не сон. Это правда. Ты знаешь, что это такое?
— Тира, я не совсем понимаю, — признался Миррет. — Что произошло этой ночью? Как ты могла умереть пять раз подряд?
Тира помолчала.
— Помнишь, я говорила тебе про «сумерки»? — произнесла, наконец, девочка. — О том, что они злые и убьют нас? (Миррет кивнул) Теперь я знаю, как это будет.
— Как? — автоматически спросил Миррет.
— Вам ведь рассказывали в школе про группу «Надежда»? — вместо ответа поинтересовалась Тира.
— Да.
— Расскажи, — попросила она.
— Ты хочешь знать, что нам говорили о них или что было на самом деле? — уточнил парень.
— А ты знаешь, что было на самом деле?
— Нет. Но я так понимаю, об этом знаешь ты.
Тира глубоко вздохнула. Любой другой не поверил бы её словам. А он слушает её невероятные истории так, будто сам по сто раз на день наблюдает подобные вещи. Почему?
— Почему ты мне веришь, Миррет? — спросила она.
— Потому что ты говоришь правду, — ляпнул он, сбитый с толку. Он усилием воли отогнал от себя то странное чувство, что эта девочка знает что-то, что неведомо больше никому: как бы там ни было, она ребёнок, и ей, как и раньше, нужна его помощь. — Я не знаю, — серьёзно сказал он.
— Миррет, почему ты перестал мне писать? — устало произнеста Тира. Он не ответил, только посмотрел вниз, в пол. — Ты знаешь, что было потом?
— Да, я читал все твои письма, — глухо проговорил парень.
— А ты знаешь, что я чувствовала, когда ты не отвечал мне, а я ждала?
— Что я тебя бросил, — бесцветно ответил Миррет.
— Почему? — Тира настойчиво пыталась заглянуть в его глаза. — Почему ты позволил мне так думать?
Миррет помолчал, пытаясь избежать взгляда этих коричневых глаз, но поняв, что это ему не удастся, нехотя произнёс:
— Я не могу тебе сейчас ответить, Тира. Потом, хорошо?
«Не смей так говорить! Ты ничего не знаешь!» — вспомнила она.
— Ты прекратил общаться со мной, чтобы не рассказывать о том, что что-то случилось? — это был вопрос только на половину. Краска схлынула с лица её собеседника. Тира заметила, что на мгновение он закусил губу.
— Тира, я прошу тебя, — ровно, даже, пожалуй, слишком ровно, проговорил Миррет. — Не сейчас. Позже я тебе всё расскажу.
Она глубоко вздохнула и опустила взгляд на цилиндр в своих руках.
— Ты думаешь, я всё это время носила её с собой в школу в сумке? — спросила Тира.
— Я не знаю... А что?
— Я её спрятала, — сказала девочка. — Ты больше не писал мне, мой куб изменили с воздушного на алмазный. Я разуверилась во всём, Миррет. Никто, никто не понимал меня, все считали, что всё идёт замечательно, мама с папой были рады тому, что у меня сильный куб — и какая разница, как он называется? Если бы только ты мне хоть что-нибудь ответил...
Миррет открыл было рот... «Не мучай меня!» — хотелось крикнуть ему, но он сдержался и только снова прикусил губу.
— Я подумала: зачем мне нужно это всё, если больше никому не нужно? Может, это действительно правильно? И не важен мой куб, не важны «сумерки», пусть они нас и убивают — пускай убивают... Если никто не хочет об этом задумываться — значит, так правильно? И уж тем более, зачем мне эта старая банка...
Не встречая возражений и вообще каких-либо ответных слов со стороны Миррета, Тира продолжала говорить, точно не замечая, как он всё сильнее кусает губы.
— Я хотела выбросить её, но что-то меня удержало, теперь я знаю, что... Я её просто спрятала, дома, в кладовке, завалила тряпками и не доставала несколько лет и вот только недавно нашла.
Я забыла о ней, просто вдруг решила перебрать в кладовке вещи. Но меня преследовало чувство, будто я там что-то искала. А потом я наткнулась на банку. И поняла, что искала её. Как будто она сама просила меня её найти... А сегодня ночью я проснулась и увидела, как светятся её стенки. Я взяла её в руки, и...
Тира вздохнула.
— Сначала я была Якирой. Потом Дэдриком. Потом — Премитасом. Потом Антренной. Потом Кауртой... Я проживала их жизни, понимаешь? Я чувствовала то, что чувствовали они. Они оставили после себя этот цилиндр, чтобы тот, кто его найдёт, смог закончить то, что не закончили они. Но, Миррет, что я могу сделать? Если им никто не поверил тогда, то кто поверит мне сейчас?
— Они передали тебе какие-то знания? — спросил Миррет.
— Да. Я ведь вместе с ними исследовала «сумерки». Миррет, это ужасно, это страшно! Знаешь, как они умерли? «Сумерки» съели их. Ты вдыхаешь эту густую массу, и тебя точно разрывает на куски! А Премитас и Якира — они были муж и жена. И я… То есть он… Он перед этим сказал мне… ей, что любит… Знаешь, как там было страшно?
Миррет положил на её руку свою.
— Миррет, неужели они зря умерли? И мы все умрём точно так же? Я не хочу...
Парень протянул руку и поглядил её по голове.
— Не умрём. Ты расскажешь мне всё, что узнала о «сумерках»?
Девочка кивнула.

Зимой темнеет рано. Даже если бы не «сумерки», всё равно уже было бы темно. А как же, восемь вечера... Миррет и Тира вышли из здания школы.
— Я подумаю, что мы можем сделать, — пообещал ей парень. — Мы обязательно что-нибудь придумаем...
Тира посмотрела на чернеющий под ногами снег.
— Всё-таки, почему ты мне не писал? — спросила девочка тихо и подняла голову.
Скрип снега под ногами замер, Миррет остановился. На первом этаже школы жёлтым светом светилось окно у дежурной.
— Я тебе говорил, меня забрали в армию, — проговорил Миррет.
Тира вопросительно посмотрела на него, и он договорил:
— На картошку.
Несколько секунд девочка молчала, пытаясь сообразить, что он имеет в виду, и, наконец, произнесла:
— На какую картошку?
Миррет снова неспеша двинулся вперёд.
— Ты же знаешь, какой у меня куб, — негромко пояснил он. — Куда меня с ним девать? Не в десантники же, — он горько усмехнулся. — Куда ни кинь, везде экстремальные условия, а мне в такие нельзя. Вот и сделали для меня исключение, отправили на картошку на два года...
Ему просто стыдно было это признать, стыдно было тогда, стыдно и сейчас...
— Ты зря это сделал, — сказала Тира.
Миррет промолчал. Может быть, она и права. Даже наверняка права. Но тогда ему хотелось спрятаться даже от самого себя.